С места в карьер поскачем. Издание «Guardian» поделилось любопытной информацией: неделю-другую назад (дата точно указана) на польско-украинской границе прошла встреча главкома ВСУ Залужного с высшим руководством НАТО, представленном оперативными отделами штабов Альянса в Европе. Возглавляли делегацию командующий Объединёнными вооружёнными силами НАТО в Европе генерал Кристофер Каволи и начальник Штаба обороны Великобритании адмирал Тони Радакин. Приказано: изменить военную стратегию и преодолеть кризис «наступа», сконцентрировавшись на одном направлении – запорожском.
О решении было доложено на самый верх, председатель Объединённого комитета начальников штабов Армии США генерал Милли имел продолжительный разговор со своим британским коллегой и одобрил принятое решение. Несмотря на абсурдность ситуации с военной точки зрения, и стодневное отсутствие успеха – гайдамакам пана гетьмана уготована незавидная роль в кровавой пьесе «Украинская Сомма».
Эта историческая параллель проведена на сайте цифровой версии официального издания Минобороны Великобритании под названием SOLDIER («Солдат» или «Солдатский Магазин» на сленге). Там даже дискуссионный форум создан в разделе «Бородавки и всё остальное», есть такая опция в рамках «демократических свобод» военного журнала. Где всем позволено анонимно высказать своё мнение по любому вопросу, вплоть до критики высшего командования.
Там адмиралу Радакину досталось сполна, пользователи фактически обвинили его в геноциде малороссийского воинства. Нечто подобное устроил Великобритании во времена Первой мировой командующий британскими экспедиционными силами генерал Дуглас Хейг, бойня 1916-го получила в английской военной историографии мрачное название …
«Гибель цвета нации»
Ну что же, а почему не прислушаться к мнению сведущих людей с Островов? Тем более, совпадений событий более чем столетней давности с днями сегодняшними (действительно) пугающе много. Начиная от замысла наступательной операции, вплоть до её позорного окончания. Так происходит, когда законы военного планирования и аксиомы оперативного искусства приносятся в жертву ослиному упрямству военачальников и толкающих их в спину политиков. Очень хорошая историческая параллель, актуальная.
Итак. Любой учебник скажет, что самой главной особенностью наступательной «Битвы на Сомме» была её стопроцентная предсказуемость. Это как Курская Битва 1943-го, когда командование обороняющейся стороны прекрасно знало (даже без сообщений агентурной разведки) направление главных ударов, примерную численность атакующих, тактику их действий, конечные цели операции. Единственным неизвестным оставался календарный «день Д», всё остальное читалось по картам и явным приготовлениям оппонента.
Кайзеровский Генштаб в 1916-ом (если быть точным – с ноября 1915-го) досконально себе представлял, каким будет английское наступление, в каком месте ждать главных ударов, куда именно британцы стремятся выйти по оперативному замыслу. А командующий Хейг плюнул на любые меры маскировки намерений, сказав: чтобы немцы не предприняли, мы опрокинем их огнём и штыками, освободим Бельгию.
Оперативный замысел был незатейлив, англичанам самой логикой сражений 1916-го года была уготована участь проводить грандиозную наступательную операцию. Русские войска готовили свой мощный удар на Восточном Фронте, французы истекали последней кровью в «Верденской мясорубке», расчёт делался на отсутствие стратегических резервов кайзеровской Германии. Для того, чтобы проломить оборонительные линии на реке Сомме, французский генерал Фердинанд Фош и генерал Дуглас Хейг принимают решение не таиться, в течение четырёх месяцев накопить небывалые по размерам «кулаки» тяжелых орудий, авиации и просто перемешать немцев с землёй числом заготовленных снарядов. А потом пойти к окопам, распевая песни.
Так и сделали, сконцентрировав в английской полосе наступления (французы лишь наносили вспомогательный удар на юге) 40% имевшейся у союзников боевой авиации и половину всех тяжёлых орудий. Британцы находились на пике своего могущества, собрали на участке прорыва (по фронту 40 километров) почти шестьдесят своих дивизий, прекрасно экипированных и мотивированных. Французы из-за Вердена смогли дать лишь некомплектную (но опытную и стойкую) Шестую Армию, на что генерал Хейг пренебрежительно сказал возмущённым лондонским политикам: ничего, сгодятся в качестве похоронных команд.
План операции читался немцами безошибочно: англичане намерены прорвать фронт в районе Бапом — Камбре и перехватить коммуникации в районе Камбре- Валансьенн-Мобеж. Как только пехота и артиллерия выполнят свою задачу, стоит ожидать введения в прорыв кавалерийских дивизий с выходом их на оперативный простор. Исходя их этих соображений и готовилась оборона, особым образом концентрировались резервы. Но немцы переоценили своих противников, поскольку не знали последних изменений плана наступления, которые внёс главнокомандующий Армии Франции маршал Жоффр по настоянию англичан. Никаких стремительных прорывов, обхода флангов или маневров – только последовательное занятие рубежей.
В историю такой оперативный замысел вошёл под названием «Порядок важнее быстроты». Тяжелая артиллерия не жалеет снарядов и разрушает, пехота занимает. Останавливается, ждёт смены позиций орудийными «кулаками» и всё повторяется снова. Если кто-то вырывается вперёд (как это неожиданно сделали французы) – обязан остановиться и ждать соседей, пока они не выполнят свои боевые задачи, не выровняют фронт наступления. Бросать в такие спонтанные «проколы» резервы категорически запрещалось из-за боязни быть отрезанными от основных сил, высоких потерь при отражении неминуемых контратак.
Подготовка впечатляла: огромные запасы снарядов, продовольствия и фуража поставлялись к линии фронта по специально проложенным железнодорожным веткам общей протяженностью 750 километров, расползавшимися узкоколейками и трамвайными путями к каждому артполку и полковому складу. Между тремя полосами английской обороны были насыпаны гравийные дороги или проложены широкие траншеи, где могли свободно разойтись повозки одвуконь, в тылах строились подземные города для резервных частей, госпитали, склады, аэродромы, бетонные площадки для тяжёлых орудий.
Уверенность в успехе была полной, она передалась даже отупевшим от окопной жизни английским солдатам, видевшим грандиозные приготовления. Те безропотно тренировались и усердно таскали на себе до 30 килограмм выкладки во время еженедельных марш-бросков в полной уверенности – атаки будут тяжелы лишь физически, стрелять придётся только в смертельно раненых немцев. Особое воодушевление испытывал миллион добровольцев «Армии Китченера», пошедших на службу в 1915-м под впечатлением небывало масштабной пропагандисткой кампании министра обороны Великобритании под лозунгами на плакатах «Твоя страна нуждается в тебе!»
После введения системы призыва, англичане сумели нарастить численность экспедиционного Корпуса до пяти миллионов штыков, кадровых военных по контракту уже почти не осталось. Штурмовать Сомму собирались абсолютно необученные люди, не познавшие реалии 1914-го года, когда все оперативно-тактические подходы ведения боёв захлебнулись кровью под пулемётным и сплошным орудийным огнём. Отупляющее сидение в окопах и редкие маневры в ближнем тылу ничего к боеспособности не прибавляли, новобранцы представляли себе наступление в самых приблизительных чертах.
Глупцом, снобом или высокомерным выскочкой генерала Хейга считать не нужно, он видел качество прибывающих дивизий с необученными офицерами из аристократических семей, наспех вымуштрованными солдатами и гигантской дырой в унтер-офицерском командном звене, на котором стойкость английских войск всегда и держалась. Поэтому и была выбрана тактика «артиллерийского наступления», когда за всесокрушающим огневым валом идёт английская пехота. Густой толпой, цепь за цепью с короткими интервалами, нарушая все Уставы.
По которым ходить в атаку было положено «перекатами», первая полурота ведёт винтовочный и пулемётный огонь на подавление – вторая перебегает ближе к противнику и залегает, обеспечивая непрерывное огневое прикрытие своих побратимов во время их движения. Так, сменяя друг друга в боевом порядке, англичане успешно контратаковали (и организованно отступали) в самом начале войны, но тех кадровых вояк почти не осталось, а «призывные и добровольческие дивизии» генерал Хейг сознательно не стал дрессировать столь сложным эволюциям, подменив тактику пехоты огромной артиллерийской мощью.
Воздушная разведка немцев внимательно наблюдала за приготовлениями англичан, выводы Имперский Генштаб делал правильные. Знал о «сырых воодушевлённых дивизиях» Хейга (у самих таких было в достатке на первом этапе войны), предполагал невиданные по мощи удары артиллерийской подготовки. Поэтому, первым делом было приказано пехотные блиндажи и укрытия … устроить на глубине около десяти метров. И чем дальше от переднего края – тем их становилось больше, как и замаскированных пулемётных и орудийных позиций, часто в бетоне.
Каждая из двух линий обороны (четыре полосы глубоких траншей в каждой с бесчисленными окопами и опорными пунктами) обзавелась заранее пристрелянным «предпольем», германские части опутали колючей проволокой сотни километров, превратили каждую рощицу, берег речушки и деревню в самодостаточный укрепрайон. А когда главнокомандующий Фалькенгайн забрал на Восточный Фронт резервы, немцы начали строить третью линию обороны по-верденски.
Англичане и французы перед началом наступления создали перевес не только в артиллерии, против десяти дивизий немцев они выставили 36 собственных, а к концу «битвы на Сомме» их число возросло до 99-ти. Против 50-ти у немцев. Настолько уверовали в количество стволов на километр фронта (а выпускалось по тонне снарядов … на квадратный метр обороны немцев), что даже не пытались провести разведку боем после недельной основной артподготовки.
Англичане выползли из окопов густыми цепями и полезли через перепаханное снарядами предполье с винтовками за спиной, порой пиная перед собой футбольные мячи. А следующие за ними батальоны «второй волны» атаки шли в ротных колоннах. Посчитав (согласно данным авиационной разведки): первая линия обороны немцев полностью уничтожена, поддерживающая артиллерия – качественно выбита.
Отчасти так и было, только после наступления звенящей тишины начали поступать и другие данные: к переднему краю из германского тыла движутся минимум три неучтённые дивизии в сопровождении почти трёх десятков батарей самых крупных артиллерийских калибров.
А воспрепятствовать им нечем, с воздуха колонны прикрыты истребителями, дальности же орудий стран Антанты недостаточно для поражения второй линии обороны. Нужно сниматься с оборудованных позиций и тащить вперёд огромные пушки, мортиры и гаубицы через лунный пейзаж переднего края. Хотя и это было преждевременно, из глубоких блиндажей выползли … сотни пулемётных немецких расчётов, таков был замысел генерала фон Белова, командующего Второй Армией: крупнокалиберную артиллерию максимально оттянуть в тыл, а первые полосы обороны насытить пулемётами и миномётами. После войны генерал Дуглас Хейг написал:
«Германские войска исключительно целесообразно разместили свои пулеметные гнезда, о наличии большинства опорных пунктов мы вообще ничего не знали. Немецкие пулеметы, сохраненные от наших снарядов, обеспечили невероятно плотный огонь на дальних подступах к траншеям, нанесли нам страшные потери»
Это был второй сюрприз, а следом последовали новые. Выкосив за одно утро двадцать тысяч англичан, а сорок тысяч отправив в госпитали с ранениями (62% от «первой волны» наступления) – немцы потеряли всего шесть тысяч человек, убитыми – полторы тысячи. Так 1 июля 1916 года в английской историографии появился термин: «самая крупная катастрофа всех войн Великой Империи». Ни до, ни после британцы подобного кровопускания не знали. Самое любопытное, потери офицерского и сержантского состава были близки к абсолютным, так погиб «цвет нации» добровольческих дивизий лорда Китченера.
Фон Белову к вечеру доставили несколько десятков морально раздавленных и перепуганных пленных англичан, которые поведали немецкому командующему о нехитрой тактике наступления под лозунгом «Порядок важнее быстроты!». Поэтому, на удачные действия французов (захват первой линии траншей и вклинивание во вторую) на своём фланге он не реагировал, а приказал перейти к тактической новинке – активной обороне в предполье. Именно туда устремились резервы…
«Битва на Сомме превратилась в ежедневные бои за каждую рощицу или деревушку. Часто немцы к вечеру с легкостью отдавали свои позиции, чтоб утром ударить всей мощью артиллерии по нашим накопленным резервам, с такой же легкостью отбить своё. Так продолжалось день за днём. Проволочные заграждения появлялись словно из ниоткуда, неприметные холмики открывали свои бетонные амбразуры и оказывались долговременными укреплёнными пунктами. Так было буквально на каждом шагу. (очевидец)
Тактика «активной обороны» приносила свои кровавые и эффективные плоды против англичан, а более опытные французы действовали грамотно: пехоту пускали сразу за «огненным валом», использовали дымы и слезоточивый газ, но постоянно проигрывали свои тактические успехи долгим ожиданием утопавших в крови британцев. Оказалось, что едва сменив позиции, их пушкари оказались на редкость криворуки, огонь вели по конкретным целям, словно те были редутами времён Крымской войны. А что такое «работа по площади» в интересах движущейся пехоты … не знали. Как и азов контрбатарейной борьбы.
К исходу месяца с огромными потерями союзники вышли к последней, третьей линии обороны немцев. Полторы недели штурмов днём и ночью результата не принесли, а в тылу германских войск накапливались большие резервы. Явно не для оборонительных сражений. Генералы Фош и Хейг (уже названный в английской прессе «Мясником») сообразили: фон Белов приглашает их последнему решительному натиску и готовит встречное сражение, либо операцию на окружение. Поэтому прорыв был отменён, началось «прогрызание» линии фронта в полосе наступления.
Успешно начав оборонительное сражение по соотношению потерь, германский Генштаб (на фоне провала Вердена и начавшегося Брусиловского прорыва) начал рефлексировать и допускать одну ошибку за другой. Прибывавшие корпуса и дивизии резерва были фактически выведены из-под командования фон Белова, имели приказы от кайзера и его ближайшего окружения «стоять насмерть», при удобном случае контратаковать. Так и делали, либо сидя в окопах под непрерывным артогнём, либо густыми цепями бросаясь на пулемёты французов и англичан. Активная оборона превратилась в улиткой ползущую позиционную мясорубку, встречные сшибки и борьбу батарей.
Итак. Битва на Сомме длилась 141 день, началась 1 июля 1916-го и продолжалась до конца ноября. Несмотря на призывы своего штаба и генерала Фоша остановить безумное кровопускание уже 18-го июля, когда стало понятно, что все оперативные планы на быстрый прорыв первой полосы обороны немцев рухнули – англичане решили сыграть в «Верденскую мясорубку» наоборот, навязать противнику сражение на истощение. Отбросив планы прорыва на оперативный простор и выход к бельгийской границе к середине августа. Это первая ошибка.
Вторая: ежедневные темпы наступления были нарушены сразу, вместо двух-трёх километров продвижения, английские дивизии либо стояли на месте, либо отвоёвывали пару-тройку сотен метров в предполье, что нарушало все графики подхода маршевых подкреплений, рушило логистику перемещения артиллерийских полков. Вынужденных выйти из своих комфортабельных бетонированных позиций и оторваться от железнодорожного снабжения. Утонуть в перепаханном лунном пейзаже передовой. Вместо маневрирования огнём – в 90% случаев заниматься расходом снарядов по пустому месту, как только немцы научились словно ртуть перетекать из одного укреплённого района в другой и быстро возвращаться после налётов разящими контратаками.
Третье упущение: качество личного состава английской армии. Офицеры, произведённые в чин в 1915-ом (почти все аристократического происхождения) – не имели военного образования, как и представления о реалиях новой войны. Солдаты, воодушевлённые пропагандой министра Китченера и всех британских СМИ, не получили нужной подготовки, были наспех обучены старым тактическим схемам ведения наступательных и оборонительных действий (если вообще обучены). Даже сенсационное и обескураживающее для немцев появление танков не смогли использовать для прорыва обороны, растерявшись не меньше врага.
Как итог всего комплекса просчётов: союзники понесли в операции огромные потери, более шестисот тысяч убитыми и ранеными. Заплатив этими жизнями за продвижение на 8-10 километров в глубину немецкой обороны, по фронту – в сорок пять километров. Средние потери полусотни британских дивизии за четыре месяца составили 80% от списочного состава, некоторые полки были истреблены полностью.
Немцы имели возможность одержать блестящую победу, но противоречивые приказы высшего командования «держать территорию любой ценой» привели к страшным потерям кадровых частей (около полумиллиона человек), до этого успешно истреблявших «активной обороной» цвет английской нации. После этого Германия была сломлен морально и физически, на фронт потекли такие же малообученные гражданские люди, как англичане перед битвой на Сомме. Стратегически выиграла Антанта, а Великобританию спасло чудо…
Именно так. Когда 18 ноября генерал Хейг отдавал приказ об остановке наступления, он находился в ярости. Из Лондона ему сухо сообщили, что результаты четырёхмесячного продвижения составили … сто метров в сутки, немцы обустроили новую линию обороны в три полосы и подвозят резервы. В конце сообщения был вопрос: сэр, вы собираетесь идти до бельгийской границы несколько лет или замыслили истребить всех половозрелых подданных Короны мужского пола?
«Мясник Соммы» (кормивший Лондон обещания, что вот-вот немцы будут сломлены атакой очередной волны резервов) выбрал оба варианта сразу и намеревался продолжить свою бойню, лишь проливные дожди помешали ему уничтожить британский экспедиционный Корпус без остатка. Артиллерия, танки, лошади, люди … намертво увязли в перепаханном захваченном пространстве, утонули в непролазной грязи.
Погребения требовали минимум триста тысяч трупов, нужно было строить дороги и подтягивать железнодорожные ветки к новым позициям, расчищать источники воды (всё было отравлено трупными ядами). По сей день территории того страшного наступления не используется для деятельности человека. Никаких комментариев не будет, но британский адмирал Радакин (чьим кумиром является генерал Дуглас Хейг) решил «довоевать Сомму» до самого конца. Любознательный господин, судя по всему. Особенно когда не нужно жертвовать жизнями подданных Короны, а есть другой лабораторный материал для исследования.
Исторические напёрстки
https://dzen.ru