В мятежную субботу у Путина было три принципиальных варианта действий:
1. Удовлетворить требование Пригожина и отправить Шойгу в отставку. Тогда мятеж закончился бы едва начавшись и не пришлось бы вспоминать про историю 1917 года, стращать общество и провоцировать большой драп московской элиты. Не пришлось бы отдавать приказы, которые привели к потерям и могли обернуться большим кровопролитием.
2. Занять нейтральную позицию, выступить арбитром схватки, устроить встречу Шойгу и Пригожина, очную или по видеосвязи, назначить расследование по фактам предъявленных Пригожиным обвинений в адрес руководства минобороны и далее уже действовать по ситуации — можно было опять же отправить Шойгу в отставку, можно было оправдать Шойгу и показать, что Пригожин неправ, а можно было просто спустить дело на тормозах. И опять же избежать риска большого кровопролития и не будоражить всю страну нервными призывами сплотиться.
3. Отвергнуть требования Пригожина, занять сторону Шойгу, а мятежников призвать разойтись и если не послушаются — применять силу, что Путин и сделал.
Почему Путин выбрал именно третий вариант?
В первом случае могло возникнуть впечатление, что Путин пошел на поводу у мятежников. Для президента это было нехорошо, подрывало авторитет.
Однако у первого варианта был и важный плюс — к Шойгу в армии и обществе накопилось много вопросов и претензий в связи с рядом провалов в ходе спецоперации. Поэтому у Путина был отличный шанс избавиться не только от бездарного министра, но еще и повесить на него всех собак.
А чтобы не создавалась видимость, что Путин пошел на поводу у мятежников, он мог бы устроить показательное совещание Совбеза, на котором задать Шойгу целый ряд вопросов, на которые тот не сможет дать удовлетворительного ответа.
Можно было даже обвинить Шойгу в том, что он своими действиями как раз и спровоцировал этот мятеж.
Можно было обвинить Шойгу в необоснованной сдаче Херсона, потому что по официальной версии решение о выводе войск с правого берега Днепра принимал именно Шойгу.
Вся страна видела совещание, на котором Суровикин предложил вывести войска с правого берега Днепра и оставить Херсон, а Шойгу это предложение поддержал и утвердил.
Поэтому сейчас была отличная возможность вызвать Шойгу на заседание Совбеза, предъявить претензии по поводу необоснованной сдачи Херсона и целому ряду других провалов на фронте, заодно обвинить его в создании конфликтной ситуации с ЧВК Вагнер, повесить на нерадивого министра всех собак и уволить.
И чтобы не казалось, что президент пошел на поводу у мятежников, можно было символически арестовать Пригожина по уголовному делу о мятеже, шепнув на ухо, что так надо, чуток посидишь и отпустим, слово пацана, Лукашенко в свидетелях.
И все были бы в шоколаде. Кроме Шойгу, само собой.
Мятеж пресечен на корню, без единого выстрела, нерадивый и непопулярный министр отправлен в отставку, справедливость восстановлена. И всё это исключительно благодаря Путину, такой он мудрый, справедливый, умеющий разрешать самые сложные конфликты — слава Путину!
Сторонники президента с удвоенной силой писали бы во всех пабликах, что страной управляет самый лучший президент, самый мудрый, самый справедливый, Соловьев и Киселев часами рассыпались бы в самых превосходных эпитетах и над головой Путина воссиял бы нимб.
Рейтинг Путина возможно даже обновил бы рекорд.
И все сторонники спецоперации получили бы мощнейший заряд оптимизма, потому что нерадивый министр, из-за которого было так много проблем, наконец-то уволен, значит теперь всё наладится, больше никаких перегруппировок, никаких жестов доброй воли и никаких дурацких построений на передовой под огнем вражеской артиллерии.
Прилив оптимизма, прилив патриотизма, прилив уверенности в собственных силах, прилив веры в самого лучшего в мире президента и рост рейтинга Путина — что может быть лучше?
Если бы при этом действительно была решена хотя бы часть проблем, если бы дела на фронте пошли лучше, а в этом могли как раз помочь «вагнеры», которым после отставки Шойгу дали бы больше бойцов, больше оружия и больше свободы действий — прилив оптимизма и веры в Путина опирался бы на твердую фактическую почву и становился бы сильнее день ото дня.
Далее оставалось только добиться ряда успехов, например освободить Донбасс — и выборы 2024 года у Путина в кармане.
Слить вместе с Шойгу весь накопившийся негатив и вперед, к победе.
Разобрался в ситуации, встал на сторону героев-вагнеров, показательно наказал бунтаря Пригожина, потом простил, учитывая заслуги и справедливость претензий к Шойгу, а нерадивого министра, который оказался причиной всех неудач и провалов — коленом под зад, под всеобщее одобрение.
Как там говорил в свое время Ельцин?
Во всём виноват Чубайс!
Вот так же и Путин мог сказать:
Во всём виноват Шойгу!
И это бы сработало!
Однако Путин почему-то на этот вариант не пошел, хотя для него он был бы очень удобным и проложил бы прямую дорогу к победе на выборах 2024 года.
Не пошел Путин и на второй вариант — встать над схваткой, занять нейтральную позицию, устроить встречу Пригожина и Шойгу, инициировать расследование и далее уже вести всё либо к той же отставке Шойгу, только более плавно, без резких обвинений, либо наоборот к оправданию Шойгу. Либо спустить конфликт на тормозах.
Это было бы очень в стиле Путина — не делать резких движений, не принимать никаких решений без крайней необходимости, долго всё обсуждать, ничего не менять, пока не потребуется и откладывать все изменения на неопределенное будущее…
Встав над схваткой, Путин поддержал бы свой образ арбитра, медиатора, переговорщика, решалы, который всё разруливает, взвешивает аргументы сторон и уже взвесив принимает окончательное решение.
Это была бы позиция президента, позиция верховного.
Политтехнологи Путина могли бы провести исследования общественного мнения и разработать стратегию поведения, которая давала бы ему наибольший выигрыш. Выяснили бы, что лучше с точки зрения рейтингов — уволить Шойгу или наказать Пригожина. Или то и другое одновременно.
Но и этого Путин не сделал.
Путин принял самое кардинальное решение, которое мог принять в сложившейся ситуации — публично объявить Пригожина мятежником и пресечь мятеж на корню, применив войска, провоцируя столкновение армии с хорошо вооруженным, многочисленным и очень опытным подразделением ЧВК Вагнер.
Фактически Путин своим решением вёл к столкновению двух армий — российской и «пригожинской»
И видимо понимая, насколько серьезным может быть это столкновение и к каким последствиям оно может привести — выступил с обращением к народу, призывая всех сплотиться, да еще и вспомнив про 1917-й год, что было совсем уже не обязательно и лишь повысило нервозность, особенно в элите.
Да и сам Путин, выступая с обращением, выглядел очень напряженным, даже нервным, словно речь действительно шла о судьбе страны и мятежник Пригожин претендовал не на отставку Шойгу, а предъявил ультиматум самому Путину и собирался занять его место.
Что же такого ценного в министре Шойгу, что Путин воспринял требование его отставки со стороны Пригожина как покушение на государственную власть и конституционный строй, как покушение на самого себя?
Почему Путин готов был пойти на вооруженное столкновение с ЧВК Вагнер, которое могло обернуться серьезнейшими последствиями, едва ли не новой гражданской войной, о чем и говорил сам президент? И ведь он готов был пойти на этот риск, лишь бы не отправлять в отставку Шойгу и даже не устраивать его встречу с Пригожиным!
Интересно и то, что на претензии Пригожина так и не были даны ответы. Никаких расследований или вопросов к Шойгу не последовало.
Путин явно прикрывал Шойгу и спасал не только от увольнения, но и от любых вопросов и расследований.
Прикрывал со всей решительностью.
Прикрывал с несвойственной для себя решительностью — вот, что примечательно!
Когда еще Путин действовал столь же решительно?
Так что же это за министр такой Шойгу, что президент его так оберегает, так решительно прикрывает и воспринимает попытку сместить с должности как покушение на самого себя, на государственный строй, как попытку переворота, даже вспоминает про события 1917 года и призывает всех сплотиться?
А потом награждает отличившихся со словами, что они предотвратили гражданскую войну…
Министр обороны — должность серьезная, но ведь уже не раз министров обороны отправляли в отставку, в том числе в ходе скандалов.
Когда-то отправили в отставку Сердюкова в связи с коррупционным скандалом и делом Васильевой. По-хорошему, его надо было судить, но Путин решил ограничиться отставкой. И ничего.
И хотя сегодня идет война (то есть спецоперация), министр обороны войсками не командует, это чиновник, кабинетный работник, войсками командует Генштаб и специально созданное командование СВО.
Дело здесь, конечно, не в должности, а в личности Шойгу. Хотя может быть и в должности тоже, но в первую очередь в личности.
Кто же такой этот Шойгу, что он представляет такую ценность для Путина, что в нем такого сакрального, почему он такой неприкосновенный?
Давайте обратимся к биографии Шойгу:
С 1991 года — возглавляет корпус спасателей, первый председатель госкомитета РФ по делам ГО и ЧС.
26 апреля 1993 года получил звание генерал-майора, будучи до этого лейтенантом запаса, окончившим военную кафедру — очень примечательный факт сам по себе, просто так лейтенантов в генералы не производят.
С 1994 года — министр по делам ГО и ЧС.
В 1996 году — куратор избирательной кампании Ельцина Б.Н.
С 1996 года — член Совбеза.
20 сентября 1999 года удостоен звания «Герой России» — еще один очень примечательный факт, просто так подобные награды тоже не раздают.
В 2000 году возглавил партию «Единство», которая объединилась с партиями «Отечество» (Лужков) и «Вся Россия» (Шаймиев) и стала называться «Единая Россия».
С 2012 года — министр обороны.
По некоторым данным Шойгу принимал участие в осенних событиях 1993 года, когда по приказу Ельцина был расстрелян и распущен Верховный Совет, последний орган советской власти и последний реально независимый от президента парламент в истории России.
Шойгу — на данный момент единственный и видимо последний из министров, который начинал свою карьеру еще при Ельцине, да еще и с самого 1991 года.
Других уж нет. Чубайс далече…
Остался еще Кириенко, но он фигура не того калибра.
Шойгу начинал работать с Ельциным, когда сам Путин был еще только подручным у Собчака. Путин был помощником Собчака, а Шойгу — уже федеральным министром и вероятно одним из серьезных участников исторических событий 1993 года.
Будучи председателем комитета ГО и ЧС, Шойгу знает о событиях 1993 года очень много — тут не может быть никаких сомнений.
Знает Шойгу и про избирательную кампанию 1996 года, потому что был ее куратором. Кто там победил на выборах? Ельцин или Зюганов? Вот Шойгу наверняка знает, кто победил на самом деле и с каким результатом.
Возможно Шойгу знает и то, почему именно Путина выбрали в администрации Ельцина в качестве преемника.
Можно предположить, что выбирая себе преемника Ельцин позаботился о страховке, чтобы новый президент не позволял себе лишнего в отношении его самого и соратников. Какой могла быть эта страховка? Вряд ли это просто честное слово. Вероятно что-то более серьезное.
Кто может быть хранителем этой «страховки»?
Уж точно не Кириенко.
Березовского давно нет. Да и не выгнал бы его Путин, будь он гарантом неприкосновенности соратников Ельцина после его ухода. Чубайс как-то сдулся. Немцов тоже не с нами. Остаются Шойгу и Абрамович — вероятно кто-то из них. Или оба.
И тот факт, что Шойгу возглавлял партию «Единство», из которой затем была сформирована «Единая Россия» — тоже крайне примечателен. Особенно примечательно, что Шойгу возглавлял эту партию в 2000 году — в год, когда Путин стал президентом.
Партстроительство «Единства» и «Единой России» с приведением Путина к должности президента является одним политтехнологическим процессом. Это всё взаимосвязано.
Не потому ли Путин воспринял покушение на отставку Шойгу как покушение на самого себя и на государственный строй?
Не потому ли почудилась ему попытка переворота и вспомнилась история революции 1917 года?
Не потому ли Путин действовал так решительно и пошел на риск большого кровопролития, риск столкновения целых армий — российской и пригожинской, со всеми вытекающими из этого дальнейшими рисками?
Не потому ли выступил с обращением к народу, а после награждал военных со словами, что они предотвратили гражданскую войну?
А может быть Путину не почудилась попытка переворота, может быть это она и была?
Может быть Шойгу — это, образно выражаясь, та самая курица, в которой хранится смерть Кощея?
Интересно, знает ли ответ на этот вопрос Пригожин? Или для него стало неожиданностью, что Путин готов был спасать Шойгу любой ценой, рискуя большими столкновениями, словно спасает себя самого?
https://amfora.livejournal.com/901989.html